© неизвестный автор, Samsons saga fagra
© Леонид Кораблев (перевод с древнеисландского)
Текст взят с norse.narod.ru
2. О деяниях конунгов Артуса и Гарланта
4. Разлучение Самсона с Валентиной
6. Квинталин очаровывает дочь конунга
7. Самсон узнает об исчезновении дочери конунга и отправляется на ее поиски
8. Помолвка Самсона с Ингиной, дочерью ярла Финнлауга
9. Квинталин и Грелант объединяются, чтоб отомстить Самсону
10. Самсон находит Валентину. Свадьба Гарланта и Ингины
11. Самсон возвращается с госпожой Валентиной
13. Как располагались земли на Севере
14. Сигурд Годмундарсон рожден
15. О воровстве эльф и одеянии Сигурда
16. Сигурд дарит конунгу чудесного барана
17. Сигурд готовится к встрече со своим отцом
18. Сигурд встречается со своим отцом
19. О Сигурде и отце и сыне Скримнире и Гейррёде
20. Конунг Сигурд просит руки Храфнборг
21. Квинталин добывает чудесную накидку
22. Возвращение Квинталина и карлика-дверга Греланта
23. Как закончилась жизнь Квинталина
На норн престоле
девять дней я сидел,
туда вознесли меня кони;
великанш ложное солнце
люто сияло тогда
с небес затянутых тучами.
«Песнь о Солнце», 51
(«Старшая Эдда»)
Артусом звали конунга, который правил в Англии. Он был богатый и с множеством подданных, и великий хёвдинг. У него была королева из знатного рода, как ему и приличествовало. Ее звали Сильвией, дочь конунга Унгарии. Их сына звали Самсоном. Он был высокий и сильный, прекрасный обличием, куртуазный и воспитанный, с множеством друзей и великий щеголь, и пылкая натура, и постоянно мягкий, так что все любили его искренне. Его прозвали Самсоном Прекрасным и то воистину, ибо на всем его теле не было ни единого изъяна.
Дочь имели они, второго ребенка, которую звали Грега. Она была прекрасна и куртуазна, учена и сведуща в большинстве видов вышивания, которые были девам к лицу.
Артус, конунг, был в юности великим воином. А когда он постарел — остепенился он и правил королевством с доброй славой и великой доблестью.
Сына конунга отдали на воспитание рыцарю по имени Салмон. Он был мудр и любим многими и проницателен [в совете]. Его жену звали Олимпией. Она была родом из Бретани. Там у нее было много собственности и богатств. Она была сведуща во многих вещах, мудрая и глубокая в замыслах как позже будет поведано. Она взрастила Самсона с великой любовью. Рос он там, покуда не исполнилось ему одиннадцать зим, и стал он тогда учиться искусствам и рыцарской науке у Салмона. Был он настолько талантлив к искусствам, что не было ему равного во всей Англии.
Затем заболел его воспитатель и умер. То, полагали все, было большой утратой. Вернулся Самсон к отцу и жил с ним.
Олимпия не стала задерживаться в Англии. Вернулась она в Бретань и поселилась в своих владениях. У нее имелся замок, который стоял в лесной глуши вдали от проезжих дорог и жила она там, по большей части, с маленькой свитой.
В то время правил в Ирландии конунг по имени Гарлант. Он был богат и великий хёвдинг. Он был женат, но королева его умерла, когда творились события этой саги. У него была дочь, которую звали Валентиной. Она была мудрой и любимой всеми, и с хорошим характером. Она выучилась всем женским искусствам.
В то время была сильная вражда промеж английским конунгом Артусом и конунгом Гарлантом, и произошло множество битв с великой опасностью для жизни, и это шло с переменным успехом. Однако, наконец, заключили предводители перемирие. Обменялись они заложниками, и отдал конунг Гарлант свою дочь Валентину во власть и заложники конунгу Артусу, а тот ему сына своей сестры. Соблюдали они затем свое перемирие как должно и куртуазно, и проходит так некоторое время.
Однажды танцевали при дворе королевы чудно и куртуазно. Держит Самсон Прекрасный Валентину за руку и заводит с ней беседу:
— Дева, — говорит он, — каковыми полагаете вы ваши дела, если бы вы служили здесь в Англии с не меньшими богатствами и свитой чем сейчас? Было бы вам больше чести, чтоб иметь хорошего жениха знатного происхождения.
Она отвечает:
— Добрый господин, не смейтесь надо мною, ибо уже достаточно чести для меня служить здесь конунгу и королеве, но жениха мне невозможно выбрать.
Самсон отвечает:
— Госпожа, — говорит он, — как бы вы отнеслись к тому, если бы я предложил стать вашим женихом?
— Господин, — говорит дева, — если вы это серьезно, не стала бы я выбирать другого и желать кого-нибудь еще.
Закончили они сейчас этот разговор.
Несколько позже обращается Самсон к отцу с речью.
— Отец, — говорит он, — дочь конунга Гарланта находится здесь при вашем дворе. Эта та самая дева, что мне по сердцу. И если вы не против, я был бы счастлив [с нею].
Конунг молвил:
— Это не совсем в моей власти, ибо она — мой заложник, но ее отцу надлежит решать за кого ее выдать, и она сама имеет на это право, и я не собираюсь поступать хоть сколько-нибудь против их воли. Могу я все же помочь тебе добиться той женитьбы, чтоб тебе не было меньше чести. Также не путешествовал ты еще достаточно, чтоб увидеть превосходных девиц, которые не менее достойны [любви]. Не желаю я также, чтоб она была хоть чем-нибудь опозорена при моем дворе.
Чуть позже конунг Артус имел беседу с этой девой.
— Вы, — говорит он, — пребывали при нашем дворе три года со славой и честью. Теперь я полностью удостоверился, что ваш отец будет нам добрым другом. Потому я хочу отправить вас домой и [попросить вас] передать вашему отцу о прочности нашей дружбы. Также не хочу я, чтоб вы подверглись какому-нибудь унижению при моем дворе, ибо ваш отец доверил вас мне. Или же кто-нибудь добивался вашей руки с тех пор как вы сюда прибыли?
— Не обращала я особого внимания, — говорит она, — хотя не отрицаю полностью того, что ваш сын Самсон упомянул как-то об этом вскользь. Но я не собираюсь поступать в этом так или иначе против вашей воли.
— Сие не против моей воли, — говорит конунг, — но если у него [в отношении вас] серьезные намеренья, тогда пусть он добивается этого при дворе вашего батюшки и буду я со всей душой тому содействовать.
На том и закончили они беседу.
Несколько позже велел конунг Артус подготовить все для путешествия девицы Валентины домой в Ирландию с великой щедростью и подходящей свитой, и послал ее отцу великолепные подарки. А королева великодушно снабдила ее прекрасными одеяниями и подобающими дарами из своих кладовых. Поблагодарила она конунга и королеву должным образом и раздала своим друзьям дорогие подарки. Господин Самсон обратился к ней и молвил:
— Госпожа, — говорит он, — помните то, что я сказал [вам] когда вы прибудете к вашему отцу, ибо я найду вас там.
— Не забуду я ваши слова, — говорит она, — но обручение не станет от этого вернее, но лишь с согласия моего отца. Однако примите от меня [в подарок] это золотое кольцо.
Пожелала она ему затем здравствовать.
И затем поднялась она на корабль, и продолжила путь, плывя спокойно с попутным ветром домой в Ирландию. Конунг Гарлант радушно встретил свою дочь и отправил тогда назад заложников конунга Артуса с должными дарами и заверениями в крепкой дружбе. И хранили они верность и дружбу.
Несколько позже обращается Самсон Прекрасный к его отцу с речью и молвит:
— Сударь мой батюшка, — говорит он, — я бы хотел получить от вас корабль с командой и желал бы отправиться за границу познакомиться с незнакомыми хёвдингами, и узнать, не смогу ли чем прославиться или некую силу испытать, которую мы встретим на пути, и нашу славу улучшить, так чтоб не сидели мы дома, словно девицы на выданье.
— Мой дорогой сын, — сказал конунг, — все будет наготове из того, что мы можем дать, и [которое] тебе желаемо просить так, чтоб в любой стране, куда ты прибудешь, был ты со своей дружиной независим; и выбери себе сам корабль и людей.
Самсон благодарит своего отца.
Все подготовлено для его отбытия. Имел он пять кораблей из родной земли с командами из добрых молодцев, которые были способны на величайшую доблесть и [знали] учтивые манеры. Отправляется он в [долгий] морской набег и везет ему с добычей. Продолжалось это некоторое время и прославило его, хотя здесь не будет [ничего] об этом написано.
В это время правил в Бретани один ярл, которого звали Финнлаугом. Он был женат и имел дочь по имени Ингина. Она была прекрасна [собой] и великодушна во всех вещах. Под властью этого ярла было много великолепных людей, которые служили ему верой и правдой.
Человек по имени Галинн служил ярлу. Он был мельником и всегда занимался этим (ремеслом). Его сына звали Квинталином. Он был вором, и жил в изгнании в лесах, и знал множество коварных трюков, и многими искусствами он овладел. Он был непревзойденным мастером в игре на арфе, и тем он заманил многих учтивых дам к себе в лес, и имел их при себе столько, сколько ему хотелось, и отсылал их после обратно домой беременными к их отцам или мужьям, и потому люди его терпеть не могли. Никто не знал, кто его мать, но думали многие, что Галинн зачал его с «гидьей» [чудовищем], которая жила под потоком воды, приводящим в движение мельничное колесо.
Конунг Гарлант из Ирландии владел большим королевством в Бретани и жил там часто. Говорят, однажды он отправился туда, и вместе с ним его дочь и множество другого народа; и оставался там конунг долгое время. [Как-то] Гарлант спросил свою дочь, не просил ли кто ее руки в Англии. И она пересказала отцу весь их разговор с Самсоном. И конунг остался доволен и сказал, что то будет большой удачей, если она выйдет замуж за такого славного молодца.
И когда конунг Гарлант пробыл в Бретани ровно столько, сколько ему хотелось — готовится он к возвращению домой в Ирландию со своей дружиной. И когда он отплыл недалеко, попал он во встречный ветер, и зашел конунг в некую гавань неподалеку от одного леса орехоплодных деревьев, и была его дочь в пути вместе с ним. С ней плыла одна маленькая девочка, которая прибилась к ней в Бретани и с ней близко сошлась. Она сказывала дочери конунга много из того, что желала та знать.
И вот оказались они обе в лесу. Они услышали там игру на арфе столь чудесную, что не слышали они прежде никогда ничего подобного. Дочь конунга предлагает им выяснить кто это с арфой [тут] бродит. И когда они приходят к одному дубу, слышится им игра у другого, и бегали они настолько долго, что дочь конунга чуть не падала от усталости. Сняла она тогда с себя диадему и накидку и дала нести девочке; и, наконец, закололо ей в боку. Тогда и девочка лишилась сил и не смогла следовать за ней, и расстались они. Не могла дочь конунга догнать арфиста, и ходит она до тех пор, пока не село солнце. Пришла она тогда к одному ручью. Она перешагнула через ручей, и не слышит она [больше] игру арфы. Находит она это странным. Шагнула она назад через ручей и [опять] услышала она игру арфы. Идет она на звук до тех пор, пока не увидела арфиста на ровном месте. Думает она, все обернулось к добру; и вслед за тем подходит к ней прекрасная женщина в красивом одеянии, и приветствует ее, и спрашивает ее имя. Дочь конунга сказала ей свое имя.
— Но почему бродишь ты в одиночестве? — спрашивает женщина. — И куда ты направляешься?
Дочь конунга отвечает:
— Я желала послушать ту игру арфы, что [все время] удаляется от меня, однако как тебя зовут?
— Мое имя Олимпия, — сказала женщина, — и живу я отсюда неподалеку. Вышла я тебе на встречу, ибо ты сейчас подпала под власть злых чар. Прислушайся к моему совету и выбрось вора из своей головы, и отправим мы ему замечательного посланца.
С ней рядом бежала борзая. Женщина взяла нить и обвязала ее вокруг шеи собаки, и превратилась она в подобие девицы. Женщина направила борзую вслед за вором, а сама накинула свою накидку на дочь конунга.
И вот приходит мастер арфистов домой в свою лесную хижину. А когда оборачивается он — кажется ему приближается девица. Он радушно встречает ее и думает то большая удача; берет ее за руку и целует ее всю дорогу, и приводит ее в свое жилище, и закрывает дверь.
[Дочь конунга и женщина] идут за ними следом, и говорит Олимпия, что им бы надо посмотреть, чем все закончится. Подходят они к хижине, и объясняет ей Олимпия, что это вор Квинталин, и пристрастился он таким образом заманивать в глушь много учтивых девиц.
И вот идет вор за стол и сажает госпожу рядом с собой. Она ест только ту еду, которую он кладет ей в рот. И проходит так их трапеза, и не проронила она ни слова, хотя во всем другом она с ним чрезвычайно мила. И затем направляется он к постели и велит госпоже ложится. Она слушается его и ложится к его ногам, и хочет потереться об них, но он неожиданно рывком затаскивает ее в постель рядом с собой, а она рычит в ответ и хватает его зубами за грудь. Он отталкивает ее и прыгает она на подпорку, и затем на поперечную балку, и потом прочь в окно. И только он ее и видел.
Олимпия идет домой в свой замок, а с ней вместе и дочь конунга, и раскрывает ей Олимпия кто она на самом деле. Дочь конунга просит сопровождать ее до корабля [отца], но та говорит что не смеет:
— Ибо я знаю, — сказала она, — что конунг уплывет раньше, чем мы до него доберемся. Но я ожидаю, что Квинталин вспомнит о тебе, хоть уже и поздно. Посему переждешь ты здесь ради моего воспитанника Самсона. Не хочу я чтоб «жено-вор» причинил тебе вред.
И так получилось, что она осталась там.
Сейчас следует поведать о Квинталине, что он весьма недоволен, как все обернулось, и жаждет мести. Однажды дева встала рано, и идет она к тому ручью, о котором уже говорилось, и моет [в нем] волосы. И слышит она опять игру арфы, и тотчас бежит она на эту коварную мелодию, и забывает совет ее благодетельницы. И чуть позже догоняет ее Олимпия, и сильно ругает ее, что она забрела так далеко одна.
— И смотри, чтоб это впредь не повторилось, — говорит она, — а вор все же получит должное вознаграждение.
Она привела с собой кошку и посылает ее тем же путем что и борзую. И вот радушно встречает [Квинталин] эту девицу, как и прежде, а она мяучит в ответ, и ему кажется, он понимает, что она говорит по-ирландски. И направляется он в свою лесную хижину, и усаживается за стол, а его госпожа сидит рядом с ним, и непрерывно что-то кричит, и глаз с него не сводит, но не понимает он этот [язык]. И вслед за тем идут они в кровать, и обнимает он свою «невесту» очень нежно. И когда они разделись, выбегает мышь из-под деревянной стены. И девица тотчас вскакивает и [прыгает] за мышью. А Квинталин [тянется] за ней и хватает ее за хвост, и тянет к себе в кровать, а она страшно шипит и выпускает когти прямо ему в лицо; и сжимает он руки, а затем выпускает кошку. И так остался навсегда ее хвост в полоску из-за синих пятен — следов от его пальцев.
Возвращаются они обратно в замок.
Сейчас следует поведать о конунге Гарланте, что он обнаружил пропажу своей дочери. И ищут ее повсюду, но не находят ни ее, ни ту маленькую девочку, которая исчезла вместе с ней. И стоит там на якоре конунг долгое время. А когда прекратили люди поиски, отплывает конунг Гарлант назад в Ирландию, и кажется это ему большой потерей и всем, кто бы об этом ни узнал, но со временем затихает шум. Сидит конунг Гарлант в своем королевстве и проходит так некоторое время.
В то время был Самсон Прекрасный в долгом морском походе, и совершил множество подвигов и великое число набегов. И по прошествии трех зим прибывает он со своей дружиной в Ирландию. Приглашает его конунг Гарлант на подобающие пиры и веселится он на них от души. Однажды, когда они пили, молвил Самсон [обращаясь] к конунгу Гарланту:
— А где же госпожа Валентина, ваша дочь? Она — та самая дева, которую я очень сильно люблю, но почему не вышла она к нам украсить нашу компанию?
— Сударь Самсон, — говорит конунг, — не напоминай нам о нашем горе. Она исчезла в Бретании в лесной глуши во время охоты, и ничего не слышали мы о ней с тех, и никогда не оправимся мы от этой потери.
— Не знал я об этом до сих пор, — сказал Самсон. — А что, думают люди, послужило причиной [ее исчезновения]?
— Одни полагают, — говорит конунг, — что это злые духи околдовали ее. Другие думают, что дикие звери растерзали ее, или же она нечаянно утонула; и маленькая девочка, которая исчезла вместе с ней — та, что в тех краях прибилась к ней.
— Все может быть, — сказал Самсон, — но ради моей любви к ней отправлюсь я в Бретань и посмотрю, не смогу ли я узнать что-нибудь о ней.
Конунг сказал, что будет за это только благодарен.
И с попутным ветром отплыл Самсон из Ирландии со всем своим войском, получив добрые дары от конунга. И ничего не говорится о его приключениях прежде, чем он достиг Бретани, и не вошел в ту гавань, где правил ярл Финнлауг. И когда ярл узнал о [его прибытии], вышел он ему, как положено, на встречу, и пригласил его на великолепный пир. Принял Самсон его приглашение и гостил у ярла некоторое время.
Однажды Самсон спросил ярла о том, как произошло исчезновение дочери конунга Валентины, и нет ли у него каких-нибудь мыслей насчет того, что с ней приключилось. Но ярл сказал, что сего никто не знает. Самсон попросил ярла посоветовать ему с чего бы начать розыски. Но ярл сказал, что он не может ничего посоветовать.
— Однако, мне кажется наиболее разумным найти кого-нибудь из тех, кто живет в той лесной глуши, и взять его в спутники, ибо им очень хорошо известны все укрывища в лесной глуши. Одного человека знаю я из того леса. Его зовут Галинном. Он превосходный мельник и сведущ во многих вещах, но нельзя ему доверять. И если ты добьешься от него помощи, тогда, возможно, он хоть чем-нибудь тебе пригодится.
Сын конунга последовал этому совету и с продовольствием и с его людьми отправился в лес, и нашел тех обитателей, которые, как ему показалось, наверняка должны были знать местность, но не смогли они ничем ему помочь.
И наконец встречает он мельника Галинна; был тот на своей мельнице у потока воды, приводящего в движение мельничное колесо, и бежал поток на мельницу? ровно, но под ним самим был глубокий омут со стремительным водоворотом.
Галинн приветствует его и спрашивает кто он такой, а Самсон говорит ему правду:
— И потому я сюда пришел, что слышал, будто ты ведаешь много вещей, а я возобновил поиски Валентины, дочери конунга Гарланта, если только ее возможно разыскать либо живой, либо мертвой. Желал бы я заручиться в этом вашей поддержкой, чтоб ты отправился на поиски со мной. Предлагаю я тебе за это золото и серебро, и крепкую дружбу.
Галинн отвечает:
— Хорошо, как мне кажется, стать твоим другом, но думается мне, нет надежды ее найти. Полагают люди, что свирепый зверь растерзал ее, но я хочу присоединиться к тебе, такому молодцу, для того, чтоб тебе хоть чего-нибудь добиться, и чтоб я смог довести это дело до конца. И если она жива — надеюсь я, что мы выследим ее.
Самсон достает тогда кошель, и было в нем десять марок золотом, и обратился он к Галинну:
— Эту сумму хочу я дать тебе в залог дружбы. И если мы сможем разыскать дочь конунга — сделаю я тебя большим человеком.
Галинн отвечает:
— Большим кажется мне твое вознаграждение, но еще важнее твоя дружба, но, несмотря на то, что мы затеваем здесь, не знаю я, к чему это приведет. Однако если я присоединяюсь к тебе, то значит, нет ее в этом лесу, если мы ее здесь не найдем.
Во время их беседы стоял Самсон на мостике рядом с потоком воды, приводящим в движение мельничное колесо; и пожали они друг другу руки. И тут не успевает Самсон и глазом моргнуть, как схвачен он за обе ноги, и стащили его под поток. Вылезла оттуда женщина-тролль, и бессилен он против нее. И когда он тоже схватил ее руками — начали они бороться и опустились на дно, и понимает он, что она хочет прижать его ко дну. И сопротивляется он изо всех сил, и смог он снять с пояса нож, который Валентина, дочь конунга, подарила ему, и нацеливает он его в грудь [чудовища], и распарывает ей брюхо целиком так, что выпали внутренности: река под мельницей превратилась в сплошную кровь. Чувствует Самсон, что вот-вот захлебнется. Освободился он сейчас [от хватки чудовища] и нырнул под водоворот. Обнаруживает он там вход в какую-то пещеру и проползает вверх под скалой. Он настолько ослаб, что приходится ему там долго лежать, прежде чем он смог пошевелиться. И когда восстановил он свои силы — выжимает он свою одежду, а затем осматривает он пещеру и думает он что никогда не будет ей конца. И тут находит он еще пещеру с боку. Видит он там много добра и горы прекрасных дорогих вещей из золота и серебра. Превосходнейшая кровать была там с прекрасными занавесками и великолепным постельным бельем. И была там веревка между каркасом [кровати] с золотыми набалдашниками на концах. Там валялось много одежды. Видит он верхнее платье и накидку Валентины, дочери конунга. Также замечает он ее диадему, пояс и застежку-брошь. Он берет оттуда то, что ему приглянулось и следует затем до конца этой пещеры. Обнаруживает он каменную дверь. Она была прикрыта, но не заперта, и выбрался он оттуда наружу. Не знал он, в какую сторону ему идти.
И на третий день пути оттуда вышел он на проезжую дорогу. Добрался он [по ней] до людских жилищ. Там ему указали дорогу к ярлу Финнлаугу. Ярл принял его с распростертыми объятиями и спросил как его дела. Он поведал ему обо всем точно и показал ему драгоценности, и решили они, что вероятнее всего она мертва.
Несколько позже плывет Самсон в Ирландию, встречается с конунгом Гарлантом и рассказывает ему о своих приключениях, и показывает ему драгоценности, и сошлись они на том, что она мертва. Гостил Самсон там некоторое время.
А когда продолжил он свой путь — поплыл он в Англию. Радушно встретил его отец и рассказал [Самсон] ему о своих приключениях. Он сильно прославился этим своим путешествием. Остался он со своим отцом.
Однажды беседовали между собой отец и сын. Сын конунга обратился к отцу:
— Пришло время, батюшка, — сказал он, — что пристало мне жениться и нуждаюсь я в вашем совете.
— Очень хорошо, — говорит конунг. — Может, ты видел много прекрасных дам, и, может, ты сам знаешь, где искать [невесту].
— Много девиц я повидал, — говорит сын конунга, — но ни одна из них не показалась мне лучше чем Валентина, или чем, затем, Ингина, дочь ярла Финнлауга из Бретани.
Конунг сказал, что слышал о ней хорошее.
— Но не буду я ломать себе голову, если ты хочешь посоветоваться только относительно дочери ярла, но не более. Не нуждаешься ты в этом деле ни в моей помощи, ни в деньгах, ни в поддержке.
Так закончился их разговор.
Весной готовит Самсон свои корабли и свою дружину, и отбывает из Англии, и занимается морскими набегами в течении лета.
И в конце лета плывет он в Бретань и устанавливает палатки на берегу. Ярл принимает его с распростертыми объятьями и приглашает его у них остановиться, а Самсон отвечает, что в этом от [ярла] многое зависит — пожелает ли он выдать за него свою дочь, госпожу Ингину.
— Я полагаю, — говорит ярл, — что лучшего мужа ей не сыскать.
И с легкостью добился он этого от ярла, хотя притворился тот, что хочет услышать ее ответ.
Велел затем ярл позвать свою дочь, и говорит ей свое решение, и спрашивает, какой ответ она даст. Она помолчала некоторое время и затем молвила:
— Не по сердцу придется вам мой ответ, ибо я проявлю неохоту в этом деле, несмотря на то, что не стала бы я выбирать другого, если б на то была моя воля. Но сердце говорит мне, что не выпадет мне чужая удача. Или же вы вполне уверены в том, что Валентина, дочь конунга, мертва?
Сын конунга говорит, чтоб не тревожилась она об этом.
— Я не собираюсь, — говорит девица, — стоять на пути ни вашего, ни ее процветания или счастья, однако не хочу и противиться желанию батюшки.
И как бы то ни было, а заканчивается все тем, что Самсон помолвлен с Ингиной, и решено сыграть свадьбу следующим летом. Вскоре сын конунга отбыл в Ирландию и гостил ту зиму у конунга Гарланта. А по весне готовится он [отплыть] в Англию и приглашает конунга Гарланта на свою свадьбу, и договаривается, где им встретиться. Конунг обещает быть. Плывет Самсон в Англию и встречается со своим отцом, и рассказывает ему о своем выборе жены, и просит его приплыть на свадьбу. Конунг обещает это. Начинаются сейчас великие приготовления и люди тщательно подготавливают корабли и достойное вооружение, и прекрасно-одетую свиту, и превосходные одеяния. И когда они готовы — плывут они в Бретань, но не входят в гавань, как и было задумано, и было оттуда [куда они пристали] два дня пути до того града, где жил ярл Финнлауг. Туда же прибывает конунг Гарлант со всей своей дружиной и происходит между ними радостная встреча. Ярл Финнлауг получает вести об их прибытии и скачет им навстречу со своей дружиной, и велит гнать им навстречу табун верховых лошадей. Радушно приветствуют они друг друга. Однако поскольку оставалась неделя до [назначенного дня] свадьбы, пожелали они жить покуда в своих палатках; и это вполне устраивает ярла. Сейчас развлекаются они всеми доступными способами, тавлеями и турнирами, стрельбой [из лука] и фехтованием; и иногда выезжают они в лес [на охоту], чтоб развлечь себя.
Сейчас следует поведать о Квинталине Жено-воре, о том, что недоволен он своим положением и полагает, что [он] сильно опозорен. Встречается он со своим отцом и говорит ему, что жаждет мести. А Галинн рассказывает ему о своем разговоре с Самсоном, и говорит, что думает, что мать Квинталина убила его: «и отправимся мы сейчас к ней, и вместе придумаем что-нибудь».
Идут они в пещеру и не находят ее там, и подозревают, что ее убил Самсон.
— Что делать? — вопрошает Квинталин.
Галинн и говорит:
— Здесь неподалеку есть один камень в лесу. Там [внутри него] правит хитрый карлик-дверг, которого зовут Грелантом. И если ты его пересилишь — посоветует он тебе как добраться до Валентины, дочери конунга.
Возвращается Галинн на свою мельницу, а Квинталин подстерегает карлика-дверга. И однажды смог Квинталин разглядеть карлика-дверга издалека [когда тот вышел из] камня, и хватает его, и угрожает ему смертью. Карлик-дверг молвил:
— Мало для тебя чести, если ты переломаешь во мне все мои маленькие кости. Лучше позволь мне выкупить мою жизнь и помочь тебе совершить нечто действительно достойное и полезное.
Квинталин отвечает:
— Тогда поможешь ты мне овладеть госпожой Валентиной, и скажешь, Самсон ли Прекрасный убил мою мать, и жив ли он до сих пор?
Карлик-дверг молвил:
— Конечно, он жив, и это он убил твою мать. И помолвлен он с дочерью ярла Финнлауга, и [уже] назначен день свадьбы. И поскольку речь идет о моей хитрости, не уверен, смогу ли я пересилить Олимпию, и придется мне долго подстерегать их обеих. Тем не менее, соглашусь я на это скорее, чем лишусь моего камня. Затем поклялся карлик-дверг в этом, и расстались они.
Карлик-дверг сделал телегу с удивительным искусством и с навесом, и мог вести ее за собой. В телеге была устроена постель и запасы. Подстерегает он затем дочь конунга, а Квинталин встречается со своим отцом и рассказывает, что произошло и что Самсон пожалует в их землю. И ближе к свадьбе объединяются они, чтоб отомстить Самсону, когда он прибудет в их край, и вырывают большую западню в том месте, где, они полагают, он будет ехать, и ставят рядом капкан [проволочные силки].
Когда до [свадебного] пира оставалось четыре дня, поскакали в лес на охоту все хёвдинги с большой свитой, и посылают в град огромное количество дичи из той, что они наловили за день. Самсон видит прекрасного оленя на лесной поляне, настолько дивного, что никогда не видел он ему подобного. Кажется ему, словно лучатся светом его рога. Захотелось ему очень сильно изловить этого оленя, и скачет он долго, и оторвался от своей свиты, и не знают они, что с ним приключилось. А этот олень настолько быстр, что остается только дивиться. Выходят они на ровную землю. Пришпоривает Самсон коня. Но прежде чем достигает он поляны — падает его конь в [вырытую] западню и ломает себе шею. Самсон выпрыгивает из ямы. Но попадает он в капкан, и накрепко зажимает тот его ноги. И вслед за тем видит [Самсон] как выходит из леса какой-то отвратительный карлик-дверг, и катит за собой позолоченную телегу; и не знает Самсон, что в ней было. И тогда исчезает олень. Карлик-дверг словно не слышит, как зовет его Самсон, и исчезает он в лесу, а зубьев капкана так много, что стоит Самсону освободиться от одних — тут же попадает он в другие. И затем появляется на поляне некий малец, который скачет на осленке. Окликнул он [Самсона] и молвит:
— Добрый человек, не проходил ли здесь кто недавно?
Самсон отвечает:
— Совсем недавно проходил здесь один карлик-дверг, и катил телегу на колесах. Однако не знаю я, что в ней было.
— Хорошо, — говорит паренек, — то был мой хозяин, и вез госпожу Валентину, дочь конунга Гарланта. Ищет она своего возлюбленного по имени Самсон Прекрасный.
— Добрый друг, — сказал сын конунга, — он самый я и есть, но мои ноги капкан зажал настолько, что не могу я двинуться с места. Скорей скачи за ними и вели ей быстрее прийти сюда. И за это отдам я тебе мой щит.
— Дай мне что-нибудь, что она сможет узнать, — говорит паренек.
Сын конунга вытаскивает золотое кольцо и дает ему.
— Иди сейчас, — говорит Самсон, — и поскорей возвращайся.
Паренек ускакал тут же в лес, а Самсон не отнял у него осленка потому, что тот был слишком мал.
Сейчас самое время поведать о Валентине, о том, что однажды утром встала она рано, идет по саду и видит телегу. Не видела она прежде ничего подобного. Она направляется к телеге, и залезает в нее, и немедленно сон смежает ей веки. Карлик-дверг тут же отправляется в путь. Олимпия еще спала. В тот же самый день Самсон разлучился со своей свитой и заблудился благодаря тем трюкам, которые [Квинталин с Галинном] подготовили, и о которых уже написано.
Сейчас надобно вернуться к Самсону. Ему кажется, что паренек слишком медлит. Видит он, что человек вышел на поляну. Узнает он в нем Галинна, и мило приветствуют они друг друга.
— Милый друг, — сказал Галинн, — почему сидишь ты здесь совершенно один?
— Я попал в беду, ибо ноги мои повреждены капканом, — сказал Самсон.
— Тем не менее, сейчас не время медлить, — говорит Галинн. — Один безобразный и отвратительный карлик-дверг везет твою возлюбленную по лесу и сейчас самое время догнать ее.
— Добрый друг, — говорит Самсон, — многое зависит от того, какую помощь ты сейчас готов оказать мне.
Галинн отвечает:
— Я собирался помочь тебе так, чтоб для тебя все закончилось хорошо. И одолжи мне свой меч — убью я этого скверного карлика-дверга. Жди меня здесь.
— Небывалое доверие оказываю я тебе, — говорит Самсон, — ибо одолжу я тебе мой меч.
— Все равно не отважусь я погнаться за карликом-двергом без оружия, — говорит Галинн, — и помню я о чем мы с тобой беседовали. Однако никогда не сможем мы ее назад вернуть, если этот карлик-дверг войдет с ней в камень.
Затем отдает Самсон ему свой меч и просит его спешить в погоню. А тот обнадеживает его и отправляется в лес. Самсон же остается на том же месте и без оружия.
Несколько позже видит Самсон, что двое людей выезжают на поляну во всеоружии, и узнает он в одном из них Галинна. Другой же был Квинталин Жено-вор. Тотчас он обращается к Самсону и молвит:
— На свою беду пришел ты сюда сам. Ты убил мою мать и разграбил мое добро. А сейчас я убью тебя и заберу твою возлюбленную.
Затем спрыгивают они оба с лошадей и обнажают мечи; а у Самсона нет щита, и молвил он:
— Милый друг, Галинн, отдай мне мой меч.
Галинн и говорит:
— Этот меч не уйдет от тебя дальше, чем твоя рубаха.
И рубят они вдвоем одновременно, и Галинн оказался быстрее. Самсон отпрянул от удара и был ранен в лопатку, а меч отлетел. Тогда схватил он Галинна и развернул его под удар Квинталина. Этот удар пришелся на переднюю часть шлема и [отрубил] нижнюю часть шлема, закрывающую нос и все лицо Галинна, так что рухнул он замертво в траву. А Самсон вырвался из капкана, схватил свой меч и нанес удар Квинталину, и расколол его щит вдоль целиком, и [отрубил] от него три пальца с ноги. Побежал тогда «жено-вор», и вскочил на свою лошадь. Но Самсон устремился за ним вслед, и преследует он его, пока не приблизились они к одной долине. А в конце нее зиял [вход в] ту пещеру, где Самсон уже побывал, когда он убил «гидью» [чудовище]. Вор устремился в пещеру, а Самсон рубанул ему вдогонку и ранил ему обе ягодицы, и разрубил пополам лошадь позади него, и седло. И так расстались они в этот раз.
Самсон возвращается в долину. Замечает он, что стоит там та позолоченная телега, которую он уже видел. Рядом видит он, как карлик-дверг и некая женщина борются не на жизнь, а на смерть. Самсон спешит к тому месту с обнаженным мечом. И когда карлик-дверг видит это — возопил он во весь голос:
— Господин Самсон, не убивайте меня! Я буду вам служить верой и правдой, и не по своей воле творил я против вас козни. Я все исправлю, о, ты, добрая женщина, помоги мне!
Сейчас узнает Самсон свою воспитательницу, и подходит к ней, и приветствуют они друг друга радостно. Она подводит карлика-дверга к Самсону и молвит:
— Даруй этому карлику-двергу жизнь, и отдай его мне, и может он нам еще пригодиться.
— Вам больше пристало решать [касательно] его жизни, — сказал Самсон. Идут они к телеге. Там внутри спит Валентина, и не знает она, что вокруг происходит. Олимпия разбудила ее и молвила:
— Смотри, как мало понадобилось для того, чтоб тебя изловить.
А она отвечает:
— Где я? Эту телегу видела я поутру, и залезла я в нее, и заснула тотчас.
— Ну-ка, посмотри, кто тут рядом, — говорит Олимпия.
Затем поднимается она из телеги, и видит Самсона, и он ее узнает, обращаются они друг к другу с приветствиями от самого сердца и нежностью; и долго длились их поцелуи, и не меньше тысячи раз один поцеловал другого.
Олимпия говорит:
— Сударь мой, Самсон, — говорит она, — как обстояли ваши дела? Или же все далось вам также легко?
Самсон начал рассказ и поведал, как паренек хитростью лишил его щита, а Галинн меча, и каким образом произошла стычка, и как много было зубьев у капкана возле леса на поляне: «и не все они отстали от моих ног».
— Я знаю, — говорит Олимпия, — что скверный вор Квинталин заманил тебя так же, как его мать заманила вашу возлюбленную и обманом выманила все ее вещи. И тем не менее, стала бы [Валентина] еще больше опозорена, если бы она оказалась одной [из этих вещей]. Казалось [Квинталину] что это она была, когда [на самом деле] к нему прибегали собака и кошка; и после того, этот скверный вор, подстерегал ее, чтоб завлечь [к себе], и принудил этого карлика-дверга помогать ему.
Самсон спросил, собирается ли карлик-дверг исправить то, что он испортил своими кознями, и он сказал, что охотно все исправит.
— Пойдем тогда к пещере, [в которой укрылся] Квинталин, и ты приведешь его в мои руки, — сказал Самсон.
— Мне это не под силу, — сказал карлик-дверг, — ибо туда никто не может войти из-за могучих чар.
Затем поклялся он быть верным Самсону.
Олимпия молвила:
— Было бы разумным отправиться в наш замок.
Они так и поступают, и лечит Олимпия Самсона.
Сейчас стоит вернуться к тому моменту, когда конунг Артус и его люди потеряли Самсона и ищут его. И когда добрались они до той поляны в лесу, замечают они его одежду и его самого мертвого, но лица его они признать не могут, ибо оно было срублено, и считают все это большой утратой. Никто не знает причины [произошедшего]. Прибыл туда ярл Финнлауг, и посчитал он это наибольшим бедствием, и говорит, что вор Квинталин и его отец были причиной того. Перевезли они тело домой, и устроили приличествующие похороны, и оплакивали его [смерть]. Однако невеста не очень убивалась. Многим это показалось странным. Тогда пир превратился в поминки, и начались торжественность и развлечение. И на пятый день этого пира попросил конунг Гарлант слова и молвил:
— Я желаю услышать, ярл Финнлауг, что вы ответите мне на то, если я попрошу руки вашей дочери госпожи Ингины, которая из-за тяжкого телесного ранения лишилась своего жениха, что мы бы желали золотом искупить, если б возможно было. Взамен предлагаю я себя и свое королевство.
Ярл молвил:
— Хорошо сказано.
Но говорит, что желает выслушать ответ дочери.
Тогда ее позвали и сказали об этом предложении.
Она молвила:
— Странным кажется мне, насколько оказался недолог век Самсона, и [уже] другой просит моей [руки] и сердца. Но не придутся вам по вкусу мои слова о том, что я не жажду этого брака, хотя долгое время мое сердце предчувствовало, что моя судьба будет более связана с Ирландией, чем с Англией. И соглашаюсь я с решением моего отца относительно этой свадьбы.
Однако, чтобы ни говорили, закончилось все тем, что конунг Гарлант обручился с Ингиной, и поминки превратились в [шумную] свадьбу; и не было там недостатка ни в веселье, ни в радости или в каком-либо виде увеселенья. Прошла так неделя, и отправился конунг Гарлант в постель со своей невестой Ингиной, а хёвдинги получили достойные дары.
Однажды утром говорит Олимпия Самсону:
— Вещи приняли такой оборот, — сказала она, — что пора нам разузнать, как там поживают [наши] хёвдинги. Горюют ли они из-за вашего исчезновения.
Самсон говорит, что [мол] ей видней.
Отправляются они в путь, и карлик-дверг Грелант с ними. Тем самым утром ярл Финнлауг и хёвдинги [развлекаются] на игорном поле. Появляются там Самсон Прекрасный с госпожой Валентиной, Олимпия с карликом-двергом, и все считают это чудом. Конунг Артус встречает сына с распростертыми объятиями и спрашивает, как так произошло. И Самсон объясняет все обстоятельства, которые его задержали. Тогда подходит конунг Гарлант к Самсону и молвит:
— Многое случилось совсем по-другому, чем было задумано, и не поступили бы мы так, если б знали, что вы живы. Если вы чувствуете себя оскорбленным этим, желаю я, чтоб для вас не была запятнана [этим происшествием] моя честь.
— Вполне я верю, — говорит Самсон, — что вы поступили так не по злому умыслу, и не пострадает от этого ваша честь, [особенно], если вы не откажитесь выдать за меня госпожу Валентину, вашу дочь.
И конунг Гарлант сказал, что то ему по сердцу, и [согласилась сама] госпожа Валентина. Помолвлена Валентина с Самсоном. Но до свадьбы ждать им еще до следующего лета. Закончили они свои празднества, и все получили достойные дары, и расстались все добрыми друзьями. Отбыл конунг Гарлант в Ирландию со своей [молодой] женой.
Остался там Самсон и говорит карлику-двергу Греланту:
— Я хочу, — сказал он, — чтоб ты помог мне отомстить за мой позор вору Квинталину.
Карлик-дверг говорит:
— Если вы выгоните его из пещеры наружу, тогда смогу я его изловить, но никто не может войти в пещеру.
Самсон отправился к тому водопаду, рядом с которым стояла мельница; однако другие последовали за карликом-двергом. Ныряет Самсон под водопад и добирается до передней части пещеры. Вооружается он и находит вора, а тот от него убегает. Самсон преследует его до выхода из пещеры, но не может его поймать. Захлопнул Квинталин [за собой] каменную дверь так, что закрылась она на замок. Но когда собрался он улизнуть — застрял он прочно в капкане, который там поставил карлик-дверг. Затем появляются Олимпия с карликом-двергом и с другими людьми, и хватают Квинталина, и приводят его к ярлу Финнлаугу, а Самсон забирает все сокровища из пещеры. Все дивятся, сколько сокровищ у Квинталина. Квинталин умоляет Олимпию пощадить его, а она говорит, что будет трудно уберечь его. Затем Самсон обращается к Квинталину:
— Поскольку ты сейчас в моей власти, осуществится пословица «не рой другому яму — сам в нее попадешь». Буду я, Квинталин, мучить тебя многими способами, а затем убью.
Квинталин говорит:
— Мало прибавит вам это чести, хоть и убьете вы меня. Однако могу я возместить вам все таким образом, что вам будет больше чести от того.
— Не хочу я обменивать твою жизнь на то, что ты украдешь для меня, — говорит Самсон.
Тогда замечает Олимпия:
— Сударь мой, Самсон, правильно будет послать его в одно путешествие, чтоб он добыл одну добрую вещь, рискуя при этом жизнью.
— Куда мы его пошлем [в таком случае]? — спрашивает Самсон.
Она обращается к Квинталину:
— Клянись, — говорит она, — что ты не улизнешь при этом.
Он поклялся, в чем его просили.
Олимпия молвила:
— Ты пойдешь и добудешь прекрасную вельветовую [хлопковую] ткань, которую четыре эльфы соткали за восемнадцать зим; туда, где солнце сияет под землей, куда оно идет когда [стоит] наиболее высоко в летнее время. И не сомкнули они глаз в течение [всего] этого времени. Вместе с тем добудешь ты две других добрых вещи ей под стать.
— Это будет очень трудно сделать, — говорит Квинталин, — хотя возможно этого добиться, если ты отправишь вместе со мной карлика-дверга.
Здесь прервемся мы сейчас.
Здесь начинается другая часть саги, и говорится, что конунга звали Годмундом. Он правил на востоке Глайси-веллира. Это восточнее перед Риса-ландом. Риса-ланд располагается к востоку и северу от «Восточного Пути» и оттуда на северо-восток. Затем располагается земля под названием Ётун-хеймар и живут там тролли и злые духи, и оттуда до незаселенной Гренландии лежит земля, которая называется Свальбарди. Ее населяют различные народы. Там обитают те, что доживают до двухсот зим, но редко рождаются у них дети. Другой народ можно назвать людьми, однако они обладают глупой чертой, которая зовется смышленостью горных жителей.
Один мыс далеко вдается в океан и на нем живет народ, который называют Маленькими Девами. Они не становятся старше пятнадцати зим и рожают детей, когда им семь зим. Злые духи настолько сильны в Ётун-хеймаре и так их там много, что если люди обмолвятся [в сердцах], чтоб что-нибудь тролли побрали — тотчас приходят они и забирают это.
Говорят, что однажды конунг Годмунд с Глайси-веллир отправился на север в Ётун-хейм, и воевал с ётунами, и причинил им большое разорение. Ётуны напали на него большим войском, и тогда отступил конунг, [и увел ладьи] в океан. В один прекрасный день подплывают они к Земле Маленьких Дев и пристают к берегу. Высадились повара на землю, чтоб приготовить еду, и встречают на побережье трех обитательниц [этого края], и одна из них была чрезвычайно прекрасна.
— Посмотрите, — говорит один из них, — никогда не видел я девы прекраснее. Давайте доставим ее к конунгу.
Она отвечает:
— Чтоб было пусто той деве, от которой ты рожден за то, что ты называешь меня девой, [меня —] вдову восьми зим, которая дважды была замужем. И что за птица тот, кого ты называешь конунгом?
— Он такой же человек, как и мы, — говорит парень, — и пойдешь ты с нами.
Они идут к конунгу, и показывают ему эту женщину, и она понравилась конунгу, и отправляется он с нею в постель. Провел ту зиму конунг в Земле Маленьких Дев, а по весне уплыл он оттуда, и забрал женщину с собой. Она была беременна. Плыли они не долго, когда захворала она и родила мальчика, большого и красивого, но болезнь свела ее в могилу. Думает конунг, что ему делать, ибо был тогда закон, что если конунг или другой мужчина имеет ребенка вне брака — должен он лишиться своего имущества и королевства, а его старший [законный] сын все это принять и стать конунгом, а [внебрачный] ребенок должен стать рабом, а также все его потомство. Решается конунг Годмунд на то, что он велит своим рабам снести ребенка на берег и сделать так, чтоб он не навлек на него позора. Они относят ребенка в горы, и заворачивают его в льняную ткань, и оставляют рядом золотое кольцо, и кладут ребенка между камней, и суют ему в рот соску, а затем кладут плоскую каменную плиту сверху поперек на камни. Возвращаются они на корабль, и плывет конунг Годмунд назад в свое королевство, и никому не говорит [о происшедшем].
Вскоре после того, как рабы оставили ребенка [в горах] натыкается на него один старик, который жил там неподалеку. Его звали Кроком, а его старуху — Креклой. Они были богаты и глуповаты и обладали смышленостью горных жителей.
Однажды отправился Крок в лес наловить куропаток. Он слышит детский плач и находит ребенка с теми вещами, которые оставили рабы. Подбирает он все и приносит его старухе. Рады они, так как у них не было детей. Они назвали младенца Сигурдом из-за соски, и усыновили его. Рос он у них и быстро стал на диво могучим. Не слушался он их, ибо старик побаивался его. У них была одна ценность, которой они дорожили больше всего: это был баран. Его шерсть была такой длинной, что волочилась [по земле]. Шерсть была всех оттенков, золота и шелка, материала и цвета. Он сбрасывал свое «руно» трижды в год.
В то время правил в Ётун-хейме конунг по имени Скримнир. Он был турсом, и все же служили ему все ётуны, а множество других [народов] были его данниками. Крок и Крекла платили ему дань каждый год руном своего барана. Жил турс по имени Крапи. У него было четыре дочери. Они были искусные ткачихи, но у них не было достаточно материала для работ. Они повадились похищать шерсть у конунга Скримнира. Не знал он, в чем причина [ее исчезновения]. Одной ночью услышал конунг шум на чердаке там, где была шерсть. Идет он туда и видит там четырех эльф, и уже приготовили они для себя тюки с его данью. Конунг хватает их и интересуется, почему они расхищают его добро, а они предложили выкуп. Договорились они, что заберут с собой то, что они приготовили и соткут конунгу из этого разноцветную накидку со многими [чудесными] свойствами, и не будут они спать, пока ее не закончат.
Сигурд растет подле Крока и Креклы. Ему нечего было носить. Сделали ему тогу из верблюжьей шерсти, которая была соткана как постельное покрывало, сандалии на босу ногу из лохматой лисьей шкуры; и [оружием ему служила] дубина в руке. Так проходит время, покуда не исполнилось ему пятнадцать зим.
Однажды случилось так, что старухе надо было напоить своего барана. Тот был пугливым и сбил старуху с ног. Она обругала его и пожелала [в сердцах], чтоб тролли его побрали. Сигурд молвил:
— Совершаешь ты глупость, когда отдаешь троллям самое свое большое сокровище.
— Никогда теперь не смогу я его себе возвратить, — говорит она.
— Не пристало ничтожным троллям владеть таким превосходным сокровищем, — говорит Сигурд. — Лучше подарю я его конунгу.
— В этом случае ты не вернешься [живым], — говорит старуха.
— Это как повезет, — говорит он.
Затем берет он барана и долго идет прежде, чем нападает на него толпа троллей, и требуют они барана. Но он отвечает что [баран] принадлежит конунгу, и отбился он от них. Он идет до тех пор, пока не встречает какую-то старуху: она горько плачет. Сигурд спрашивает ее в чем дело. Она отвечает:
— Я поссорилась с моим стариком и пожелала, чтоб все тролли побрали его, и они тотчас забрали его. И щедро бы я тебя вознаградила, если б ты смог его мне вернуть.
Сигурд молвил:
— Могу ли я доверить тебе постеречь этого барана?
Она отвечает, что это рискованно.
Затем он поспешил в путь и пришел в одну пещеру в скалах. Там внутри были четыре эльфы. Они привязали человека за ноги к одной поперечной балке и раскачивали его промеж собой так, что он ударялся об скалу, и приговаривали они при этом:
— Трусливый враг, ты не из нашей земли!
Сигурд убил этих эльф своей дубиной и принес старухе ее старика полуживого. Оставил он у них много сокровищ, которые он добыл в пещере. Забирает он барана и идет своим путем, и просят они его навестить их, когда он будет возвращаться.
Вечером первого дня йоля приходит Сигурд туда, где правил конунг Скримнир. Он входит в пещеру и усаживается рядом с выходом. Затем он видит, что мужчина входит в пещеру, [подходит] к конунгу, и приветствует его, и достает изукрашенный золотом ларец. Оттуда извлекает он накидку. То было настолько превосходное сокровище, что ничего не было лучше ее. Он отдает ее конунгу и говорит, что его дочери послали [накидку] ему. Конунг берет ее и спрашивает, почему они сами не пришли. А он отвечает, что они получили для себя новую добычу: «и собираются встретиться с вами на восьмой день йоля. Я же покуда пойду домой, — и вернусь позже с моими дочерьми, — и возьму свою долю того барана, которого Крекла отдала мне и всем троллям».
— Быстро это с ней произошло, — говорит конунг Скримнир, — но не пристало ничтожным троллям им владеть.
— Ваша правда, — говорит Крапи.
Отправился он затем прочь. И когда он подошел к выходу из пещеры, наткнулся он на Сигурда с бараном. Крапи молвил:
— Желаю я тебе добра, Сигурд, за то, что ты сократил для меня дорогу. Я только что собрался забрать барана, которого старуха мне отдала.
— Никоим образом, — сказал Сигурд, — не отдала она его тебе, ибо он принадлежит конунгу.
— Заткнись, оборванец, — сказал Крапи и вцепился в барана.
Но Сигурд ударил его посохом так сильно, что его башка треснула, и вылетели из нее оба глаза, и упал он замертво на пол, и случился [от того] страшный грохот. Те, кто были в пещере, поспешили к двери и видят, что там стоит Сигурд. Скримнир спросил, что за шум был у выхода из пещеры. А они отвечают, что сюда пришел какой-то ребенок: «и идет с великим сокровищем, и не видели мы никогда, чтоб кто-нибудь полз подобно ему, но мы думаем, что это он убил Крапи».
Скримнир велит позвать Сигурда к себе; так и делают. Сигурд предстал пред конунгом, и не было слышно много приветствий. Он молвил [обращаясь к] конунгу:
— Вот баран, которого моя приемная мать отдала всем троллям, но мне кажется, что он больше подходит для тебя. А в дверях в пещеру наткнулся на меня один скверный грубиян и хотел забрать у меня барана, но я ударил его моим посохом, и не знаю я, причинил ли я ему этим боль, ибо он не встает; и держите сейчас этого барана.
Конунг молвил:
— Благодарю, и вероятно, что тебе еще будет удача. Ты не низкорожденный, ибо Годмунд, конунг Глайси-веллира, твой отец.
Затем велел Скримнир принести ему приличную одежду, да расчесать его волосы; и усадил на трон рядом с собой, и показался он [всем] сразу совсем другим человеком. Оставался он там весь йоль и выучился быстро обычаям ётунов.
На восьмой день йоля спрашивает конунг Сигурда, что тот намерен делать дальше, а Сигурд говорит, что послушается в том его совета.
— Мне кажется разумным, — сказал конунг, — поскольку ты сын конунга Годмунда, что тебе следовало бы разыскать его и узнать, не хочет ли он признать себя твоим отцом. Дам я тебе корабль и дружину.
Сигурд сказал, что того же сильно желает: «хотя сначала повидаюсь я с моей приемной матерью. Вернусь я [сюда] к середине зимы».
И ушел тогда оттуда Сигурд, и расстались они друзьями. Приходит Сигурд к той старухе, которой он принес назад ее мужа. Ее звали Гнод, а ее старика — Критом. Они радушно встретили его и спросили, как прошло его путешествие. Он отвечает, что доволен, и говорит, что должен послушаться ее совета. Гнод сказала, что, мол, хорошо.
— Здесь есть хорошая гавань, и пристань сюда, когда будешь возвращаться от Крока и Креклы, и тогда узнаешь, смогу ли я вознаградить тебя чем-нибудь за твою услугу.
Затем встречается Сигурд со своей приемной матерью и принимает она его с распростертыми объятиями. Он поведал ей о своих приключениях и сказал, что желает повидать своего отца, а она отвечает, что с радостью ему в этом поможет. И когда Сигурд приготовился в путь, проводили его старик со старухой до моря, и обнаруживают груду ложек. Старуха вытаскивает оттуда корабль, в котором может поместиться только один человек, настолько прекрасный, что [на него] словно на золото смотришь.
— Этот корабль я даю тебе, Сигурд, — говорит старуха, — и всегда для него [дует] попутный ветер, когда поднят на нем парус, куда бы [ты] не направлялся. Невозможно его перегрузить.
Она берет корабельные снасти, и устанавливают Крок и Крекла мачту. Она достает затем бочонок, в нем было хорошее вино, и дает его Сигурду, и велит ему никогда не опорожнять его до дна: «и всегда будет он полным». Затем дала она ему то золотое кольцо, с которым он был найден.
Плывет Сигурд до тех пор, покуда не встречается он с Гнод, и отдает она ему его сокровища, [которые он добыл в пещере,] и на прощанье подарила ему Гнод посох, и сказала, что не будет нуждаться ни в деньгах, ни в силе тот, кто этим посохом владеет.
Плывет Сигурд и встречается с конунгом Скримниром, и предлагает Скримнир ему у себя погостить. Сигурд говорит, что хочет [сначала] найти своего отца и узнать, как тот его примет или какое даст ему возмещение. Сркимнир говорит, что ему [Сигурду] решать, и провожает его до корабля, и дает ему средств и дружину, и на прощанье дарит ему изукрашенный золотом меч и чудесную накидку, которую эльфы соткали. У нее было множество свойств. Она изобличала неверных жен, если те были виновны в прелюбодеяниях пред своими мужьями, или же девиц на выданье, которые недостойно женихов дожидались, о чем позже будет поведано. Расстались они со Скримниром добрыми друзьями, и сказал он Сигурду позвать его по имени, если тот [Сигурд] в беду попадет.
Затем уплывает Сигурд из Ётун-хеймара с этими чудесными сокровищами. Летом он занимался набегами и совершил множество подвигов. И всегда, когда он попадал в какую-нибудь беду или неприятность, призывал он конунга Скримнира [по имени], и приходил тот ему всегда на помощь, и словно все само собой [в пользу Сигурда] заканчивалось.
Осенью прибывает он в Глайси-веллир к конунгу Годмунду. Он предстает пред конунгом и приветствует его. Конунг принимает его приветствия и спрашивает кто он такой, а он говорит, что его имя Сигурд: «и у меня к тебе дело с этим связанное». Затем протягивает он конунгу то золотое кольцо, с которым он был найден и молвил:
— Помнишь, где ты расстался с этим кольцом?
Кровь бросилась в лицо конунгу на это, и он молвил, когда посмотрел на Сигурда:
— Кажется, я понимаю смысл этого дела. Однако откуда ты это взял?
— То сказала мне моя приемная мать Крекла, — говорит Сигурд. — Хочу я сейчас знать, как ты поступишь.
Конунг молвил:
— Пользуйся здесь свободно чем хочешь, и добро пожаловать к нам. Поступлю я с тобой хорошо.
Сигурд согласился и остался на зиму у конунга. Конунг хорошо с ним поступал и посадил его вторым после себя. Многие дивились, что конунг так много печется о чужестранце и так носится с ним, и завидовали Сигурду, но менее всего сплетничали о том, что был он большинством любим.
Весной спросил конунг, что он думает ему более всего подходит, и чем бы он хотел заняться.
— Я хочу, чтоб ты помог мне, — сказал Сигурд, — и хочу я отправиться в морские набеги.
Конунг говорит, что это хорошее решение, и дает ему корабли и дружину. И пошел Сигурд викингом, и разорял Бьярма-ланд, Кирья-ланд и Сма-лёнд, и подчинил себе [все] эти земли.
Хареком звали конунга Бьярма-ланда. У него была дочь по имени Оддню. Ее руки просил Сигурд, и выдали ее за него, и жил он там [поэтому] чаще всего.
Одним летом подготовил Сигурд свое войско и захотел встретиться с конунгом Годмундом, своим отцом. Однако прежде, чем он отплыл из своего жилища в Бьярма-ланде, захворала Оддню, и эта болезнь свела ее в могилу, и остался у них сын, которого звали Ульвхединном. Он вырос у конунга Харека. Он стал великим воином. Впоследствии его прозвали Ульвхединном Одноруким. О нем рассказывается в саге о Сигурде Кольце, отце Рагнара Лохматые Штаны.
Сигурд прибыл в Глайси-веллир. Годмунд радушно встретил его и спросил, что он собирается делать. А он отвечает, что хочет отправиться в Риса-ланд и встретиться со Скримниром, его приемным отцом, и говорит, что сейчас он вдовец: «а у Скримнира есть дочь, по имени Герд, от дочери ярла Агди из Гнипар-ланда. И она прекрасная девица более похожая на свою мать, чем на отца»; и спрашивает своего отца, что он думает об этом. А тот говорит, что это неблагоразумно: «хотя полагаешь ты, что Скримнир не захочет, чтоб ты стал конунгом Ётун-хеймара, но выдаст за тебя свою дочь — не доверяй ему, ибо турсы ревнивы».
Сигурд плывет затем в Ётун-хеймар, и встречается с конунгом для беседы, и излагает ему цель своего приезда. Он согласился, но сказал, что Гейррёд, его сын, получит это королевство и станет конунгом после него: «однако за мою дочь отдам я Землю Маленьких Дев и то королевство, которое в ней расположено».
«Покупает» [т. е. женится] затем Сигурд Герду и устраивает с ней свадьбу. А Гейррёда, сына Скримнира, [на ней не было, ибо он] участвовал [тогда] в набегах. И когда узнает он о [свадьбе], то не нравится ему это, и он отправляется в Землю Маленьких Дев, и начинает разорять королевство конунга Сигурда. А когда конунг Сигурд узнает об этом, выходит он против [Гейррёда] со своим войском, и встретились они на границе или у межевого знака, который звался Гардар. Произошла там битва, и кончилось тем, что пал [там] Гейррёд. Зовется это место с тех пор Гардар Гейррёда.
Но когда закончился бой, прибыл Скримнир с войском ётунов, а Сигурд не был к этому готов. Его дружина еще могла бы драться, но было все их оружие затуплено и разбито [после битвы]. Предложил он Скримниру перемирие и «самосуд». Однако Скримнир этого не желал, за исключением того, что Сигурд поклянется в том, что он никогда не появится в Риса-ланде, покуда жив Скримнир, и отдаст ему обратно Землю Маленьких Дев и чудесную накидку. Но Сигурд не стал дожидаться принесения клятвы, пошел вперед, и схватил Скримнира за руку, и вынужден был Скримнир просить пощады. [Ибо] никогда не ходил Сигурд без посоха — подарка старухи и Крита. И когда Сигурд схватил за руку своего тестя, замахнулся он посохом и вогнал ему в ухо так, что башка [Скримнира] треснула и глаза вылетели из головы [прямо] на него. И так закончилась дружба этих родичей.
Занял затем Сигурд Ётун-хеймар и стал там конунгом — никто ему и слова поперек не сказал, — и правил он там долго после. У Сигурда с его женой был сын по имени Ульв. Он был красив и «куртуазен» и хорошо искусствам обучен. Правил Сигурд своим королевством более ста лет. Жена его к тому времени умерла.
В то время правил в Риса-ланде ярл по имени Аспер. Он был богатый хёвдинг. Его жена умерла. У него была дочь, которую звали Храфнборг. Она была прекрасна и с хорошим характером. Считали ее лучшей невестой на выданье в Восточных Землях. Однажды собрался конунг Сигурд в Риса-ланд. У него была большая и красивая дружина. И когда он предстал пред ярлом Аспером, начал он сватовство и просил руки его дочери Храфнборг. Но они считали его слишком старым. Тем не менее внушал конунг Сигурд такой страх, что ярл не осмелился отказать ему быть его зятем, и было так решено, что Храфнборг стала помолвлена с Сигурдом, и тотчас должны были сыграть свадьбу. Ульв, сын конунга Сигурда, занимался в то время морскими набегами. Считали люди, что ему более пристало жениться на Храфнборг.
Затем идут [полным ходом] приготовления к свадьбе и ни о чем не забыли — быки были забиты и сварен эль. Всего было вдосталь. Всеми способами, также, старались запастись едой. Ходили люди в лес, чтоб принести груш и слив и всех других видов плодов диких деревьев. Дочь ярла была в лесу. Изредка оставалась она одна, лишь с маленькой девочкой подле нее.
Сейчас продолжаем мы наш рассказ о том, как Квинталин Жено-вор и карлик-дверг Грелант отправились в путь, чтоб выполнить [ими данную] торжественную клятву и трудное задание, которое им поручили. Тогда они прибыли в Руссиа-ланд со своей телегой в тот самый лес, где была дочь ярла, как уже упоминалось. Подкрались они к ярловой дочери, поставили рядом с ней телегу, и затем удалились. Дочь ярла увидела телегу и забралась в нее. И вслед за тем заснула она [глубоким сном]. Тогда появляется Квинталин, и снимает с нее одежды, и надевает их на себя, и с помощью своего ведовства и колдовства меняется с ней обличием. Велит он затем карлику-двергу сторожить телегу, а сам идет к служанкам ярловой дочери и возвращается с ними домой. Никому и в голову не приходит, что это [на самом деле] не Храфнборг.
Начинается свадебный пир и усажены гости по местам. Не было там недостатка в развлечениях, и весьма весело пируют люди. А утром привели внутрь подружек невесты. Словно озарило ярким светом пиршественную залу, настолько были они красивы. Конунг Сигурд велит внести чудесную накидку. У нее было множество свойств. Она изобличала неверных жен, которые изменяли своим мужьям: становилась она короткой на каждой, которая ее [на себя] накидывала, затем она удлинялась равно той мере, насколько девица вела себя недостойно. А если прелюбодейка одевала ее — опускалась она до земли. Одевали [пришедшие] девицы накидку и оказались все они весьма недостойными.
Вслед за тем дали ее госпоже Храфнборг. Та попросила дать ей места, пока она накидывает на себя накидку, и было это исполнено. Конунг Сигурд был поблизости, ибо его это касалось более всех. Он оперся на свой чудесный посох. Он был очень дряхлый потому, что ему было уже сто пятьдесят зим.
Невеста схватила его посох, рухнул конунг вперед, а она вогнала ему посох в ухо, и пожелала троллям забрать его. Побежал [Квинталин] затем наружу с посохом и накидкой и никто его не задержал. Находит он карлика-дверга, и садятся они в телегу, и она быстро исчезает. А те страшно переполошились, которые внутри были и рядом с конунгом стояли, когда он упал, ибо он тотчас умер. Бросились люди наружу и не нашли невесты и не смогли отыскать ее следов. Начали тогда люди возводить курган-могильник и собрались положить в него конунга Сигурда. Тогда появились тролли и сказали, что им он был отдан после смерти. Забрали они его, и отнесли в Риса-ланд, и не будет больше о нем здесь речи.
О Квинталине надобно поведать, что они с карликом-двергом возвращаются с сокровищами, которые им удалось добыть. Это произошло в то самое время, когда Самсон Прекрасный справлял свою свадьбу в Руду-борге в Ирландии. Заправлял конунг Гарлант этим пиром. Там был конунг Артус, отец Самсона Прекрасного, ярл Финнлауг и множество других хёвдингов.
Тем утром, когда привели внутрь подружек невесты, появляются Квинталин и карлик-дверг. Они приветствуют хёвдингов с почтением. А те благодушно это принимают и спрашивают, чего им удалось добиться в своих странствиях. Они быстро достают сокровища, и показывают их, и все восхищены, и считают их превосходно-прекрасными. Опробовали они тотчас силу накидки, и ясно стало быстро, что мало там было [девиц] совершенно чистых, хотя госпоже Валентине она подошла лучше всех, но никому более. Затем привели они госпожу Храфнборг, и рассказал Квинталин, как он добыл ее и сокровища. Считают ее все дивно прекрасной. Квинталин дал Самсону накидку, а он подарил ее своей госпоже как «скамейный дар». Конунгу Гарланту он отдал посох, а ярлу Финнлаугу девицу.
Затем молвил Самсон:
— Ты оказался лучше, чем многие думали. И если ты желаешь с этих пор и впредь стать пристойным человеком, Квинталин, тогда заслуживаешь ты хорошего вознаграждения.
Порешили хёвдинги все вместе и дали Квинталину титул ярла и остров под названием Онгулс-эй; и будет он навсегда в полном его владении.
И продолжается пир [до самого конца] с великой пышностью, и помолвлен был ярл Финнлауг с госпожой Храфнборг, и пригласил хёвдингов на свою свадьбу, и отправился затем каждый в свое королевство.
Теперь надо поведать об Ульве Сигурдар-соне, что он вернулся домой из морского набега, и узнает о смерти своего отца и исчезновении госпожи Храфнборг. Отправляется он тогда на встречу с ярлом Аспером. Ульв говорит ему, что он узнал о том, что это вор Квинталин похитил его дочь и убил его отца, и спрашивает, какую помощь оказал бы ему ярл в том, чтоб он смог отомстить за их позор, и добавляет, что ярл Финнлауг помолвлен с его дочерью. А ярл отвечает, что готов помочь всем чем сможет.
Затем собирают они свои войска, и плывут на запад по морю, и пристают к той земле, где правил ярл Квинталин, и не было его дома, но тем вечером входит он в ту гавань, где стоял Ульв. И когда Ульв узнает об этом, велит он своим людям вооружиться, и поднимаются они на корабль, и захватают они ярла Квинталина, а его людей сметают они за борт. Затем пошли они в лес с ярлом Квинталином, и там повесили его, и закончилась так его скверная жизнь.
Затем собираются они разыскать ярла Финнлауга, и прибило их к Ирландии.
Сходят они там на берег. Конунг Гарлант выходит [с войском] им навстречу, ибо они сильно разорили его [владения]. Они сошлись в том месте, которое зовется Мюркьёл. Пал там конунг Гарлант. Подчинил Ульв себе ту землю.
Об этом узнает ярл Финнлауг, и собирает войско, и уведомляет [о происходящем] Самсона Прекрасного. Тот был тогда в морском походе и подчинил себе землю, которая зовется Вестфалией. Это часть Германии.
Госпожа Храфнборг разыскивает Олимпию и молвит:
— Давай воспользуемся твоей мудростью, — говорит она, — и помирим ярла Финнлауга с Ульвом.
Затем просит Храфнборг Финнлауга решить миром их [распри] с Ульвом, а затем и с ярлом Аспером. Финнлауг сильно ее любил и сказал, что Олимпия должна взять это в свои руки. Выбраны были тогда посредники. Они [хёвдинги] помирились на том, что Ульв женится на госпоже Ингине, которая [до того] была женой конунга Гарланта, и она получит те владения, что Храфнборг имела в Руссиа-ланде, а ярл Аспер женится на Олимпии, и получит власть над Ирландией, и добавит ее госпожа Храфнборг к своим [наследным] владениям.
Ульв вернулся домой со своей женой. У них родился сын по имени Сигурд. Он был красивым юношей. И когда он повзрослел — ходил он в морские набеги и стал превосходным воином. Он разорял Саксонию.
Самсон Прекрасный был тогда уже очень стар. У него с Валентиной была дочь по имени Херборг. Ее руки просил Сигурд Ульвс-сон и добился своего. Он стал ярлом в Земле Франков. А когда Самсон Прекрасный узнал о смерти своего отца — отправился он в Англию, и унаследовал его королевство, и был там конунгом.
У них с госпожой Валентиной был сын, которого звали Вальтарием, и отдал ему Самсон свое королевство в Вестфалии. Он женился на женщине по имени Гейртруд, дочери герцога из Брунс-вика. Вальтари был герцегом в Хольтсету-ланде.
А о Сигурде [Ульвс-соне] надобно поведать, что у него, с его женой Херборг, родился сын, которого назвали Ульвом. Его сыном был Сигурд, который воевал с Харальдом Язычником и победил его, и затем женился на Сесселье, дочери конунга Сикил-эй, и о нем существует длинная сага.
А чудесную накидку, которой Самсон Прекрасный владел, отдал он госпоже Ингине. А много позже отнял ее викинг по имени Гримар. Увез он ее на запад в Африку. Одна завистливая знатная дама, которую звали Элидой, послала ее в Англию конунгу Артусу, и об этом сложили «Сагу о Накидке».
Цитата из Medieval Scandinavia (An Encyclopedia) (New York & London, 1993):
“Samsons saga fagra (“The Saga of Fair Samson”) is a riddarsaga probably composed late in the 14th or early 15th century. It has two clearly distinctive parts. The first is a romance in the Arthurian style, mingled with motifs from fairy tales, modeled mainly on some version of the romance of Lancelot, although no actual translation into Old Norse is known of any version of the romance of Lancelot. The second part (the so-called “Sigurðar þáttr”) resembles other late and fantastic fornaldarsögur, but shows knowledge not only of Snorri's Edda and older fornaldarsögur, but also of scolarly literature (with information taken from encyclopedic texts, such as those represented in the ethnographic texts of the Hauksbók) in its treatment of the far North and its inhabitants. The extraordinary popularity of this interesting saga in postmedieval Iceland is shown by the existence of about forty MSS.”
© Aerius, 2004